Глава 9. В ней Иван узнает историю бабки Аги и в первый раз встречается с врагом

На самом деле Иван-богатырь узнал о том, что в его царстве-государстве появился страшный дракон, гораздо позднее тех событий, которые были мной описаны. Случилось это тогда, когда с полей уже сошёл зимний снег. И если на юге Тридевятого царства его вовсе не было и зима там была тёплая и совсем на зиму непохожая, то на севере, где Тридевятое царство граничит со свейнладнским королевством, снег был, и было его очень много.
Весть о драконе принес Ивану карлик, одетый гонцом и прискакавший во дворец на маленькой, взмыленной от долгой езды, лошадке. Карлик вручил Ивану свиток, тот сорвал с него восковую печать и, не мудрствуя лукаво, выбежал за главные дворцовые ворота. Свистнул он посвистом молодецким, и на его свист прискакал богатырский конь - Бурушка-косматушка. Только он один и мог носить на себе Ивана - остальные кони под богатырём на колени падали и не то что бежать - подняться с ним вместе на ноги не могли!
А для Бурушки-косматушки скакать с Иваном было одно удовольствие. Без слов и плети понимал он своего хозяина по самому малому его движению. И был он для богатыря не просто конь, а добрый и верный друг. Вскочил Иван на него с лёгкостью, и... только их и видели! Бурушка, даром что богатырский конь был, через ручьи и овраги - одним махом перепрыгивает, реки быстрые и глубокие переплывает - всё равно, что посуху бежит, а уж по ровной земле скачет так быстро - что за ним и уследить трудно. Долго ли ехали, коротко ли, прискакали они к Белой реке. Смотрит Иван и не узнаёт: что с деревнями окрестными случилось? Ни единой души не видно!
- Неужто всех дракон побил? - прошептал Иван.
Все избы обошёл, ни в одной живого человека не встретил! Лишь в крайней, покосившейся избёнке нашёл он старую престарую бабку. Лежит она на печи, нос крючком и длинный-предлинный, в потолок врос, а сама - худая, в чём только душа держится?!
Увидала она Ивана, охнула и запричитала:
- Ой, ты, горюшко моё горькое! Наконец-то хоть один добрый молодец заглянул ко мне! УЖ неделю лежу я здесь без движения, и никто не даст мне
испить водицы колодезной! Никто хлебушка краюшкой не накормит! Ты скажи мне, богатырь, как звать тебя, величать?
- Иваном меня кличут, - Иван ей отвечает. - А что за беда у вас здесь приключилась? Почему один ветер по дворам и избам гуляет? Куда весь народ пропал, словно згинул?!
Пуще прежнего старуха заохала, нос из потолка с трудом выдернула, к Ивану повернулась и вот что ему поведала:
- Была я, мил человек, ешё недавне здоровьем крепка и умом велика, чем могла людям помогала, в почёте у них была и уважении! Да вот - как лёд на реке сошёл, так непонятно, что с нею, рекой сталось? Вроде - вода, как вода... Раньше-то, зимой, все за водой к роднику ходили: он у нас и в лютые морозы не замерзал. А как потеплело, так все с ведрами к реке и потянулись, потому что ближе. Девки да бабы наши деревенские, в ту воду глянули - и себя не узнали. Такие писаные красавицы на них из реки глянули, что ни в сказке сказать, ни пером описать! Врать не буду, я в ту пору вместе с ними не ходила, потому что воду и всякое другое потребное для жизни мне домой соседи приносили. А крики я их слыхала, слова все разобрала, а потом... Ну, словно их кто, Ваня, калачом в реку заманивал! Попрыгали они в воду, все - как есть. А как попрыгали, так, поверишь ли - в русалок превратились! С рыбьими хвостами, с золотыми волосами - всё, как положено. Я и сама бы ни за что в это не поверила, кабы своими глазами их не видела...
- Да как же ты, бабушка, своими глазами видела, когда столько времени на печи лежишь?!
- Эх, Ваня, Ваня! В том-то и дело, что лежу я здесь - без году неделя. Как попрыгали бабки и девки в воду, предстал предо мною старичок. Погрозил он мне своим посохом, сказал-то только и всего:
"Я тебя, Агафья, предупреждал!" - и оказалась я на печи. Скрюченная, старая, с длинным носом - такая, что и самой смотреть противно. А всё, Ванюша, потому, что я людям помогала!.. Так мало того, что меня всю скрючило, этот старичок, не хочу вслух произносить его имени - моё чудное имя сократил наполовину. Была я Агафья, а стала - бабка Ага!
- Как?!
- Так! Бабка я - Ага! Потому что мне, видите ли, нельзя теперь носить имя святой Агафьи. И вернёт мне этот старик прежнее имя только тогда, когда я исправлюсь и добрым молодцам, вроде тебя, помогать буду! А я всегда всем помогала...
- Ладно, - перебил её Иван. - С бабами да девками - понятно. Ну а мужья их и дети куда подевались?
- Мужья их на крики сбежались, спасать в реку бросились. А как воду ту на язык попробовали - вылезать из неё не захотели. Вода им, Ваня, показалась на вкус - сладкой брагою! Так они теперь в реке вместе с женами и живут. Жены - в реке плещутся, себя в отражении разглядывают, любуются, а как путника завидят - сразу песни петь сладкозвучные начинают и к себе в реку заманивают... А мужья их брагу речную пьют да похваливают...
- А дети?
- А дети к реке не пошли, по лесам разбежались. Там и живут, если, конечно, ещё от холода да от голода не умерли. А виноват во всём, Ваня - двенадцатиглавый дракон. Это он нашу реку заколдовал. Но ты против него не иди! Всё равно не справишься...
- Это я-то не справлюсь?! - вскипел Иван. - Где искать его?! Говори!
- А чего искать? Вот он, - кивнула бабка в окно, - в дупле Большого Дуба, того, что кроной облака задевает...
Выбежал Иван из избы, дверью хлопнул так, что с петель слетела. Не дал он бабке Аге ни воды испить колодезной, ни краюхи хлеба - до того ли было?! А из-за печи высунулась уродливая голова тролля Бибе-са. Вот, оказывается, кто бабке Агафье советы давал. Вскочил Иван на коня и опомниться не успел, как оказался на поляне у Большого Дуба. Словно вихрь домчал его Бурушка-косматушка и остановился перед дубом как вкопанный. Закричал Иван громким голосом, так что деревья вокруг к земле пригнулись:
- Выходи, дракон, на смертный бой! Хватит тебе людей морочить да в реке топить!..
Тихо вокруг. Замерло всё. Нет Ивану ни ответа, ни привета. Рассердился богатырь. Слез с коня да по дубу слегка кулаком приударил, так что дуб тяжко вздохнул и на сторону покосился. А из под корней послышался вдруг тоненький и жалобный голосок:
-Что ты, Ваня, здесь шумишь и лес портишь? Чего хочешь? Для чего издалека к нам сюда пожаловал?
- Биться я приехал с тобой и предать тебя лютой смерти
- Нет здесь, Ваня, никакого дракона. Обознался ты. Обманула тебя Ага - старая карга. Здесь только я живу - бедный маленький древесный червячок.
Точу помаленьку дерево, да ему от этого не хуже - видишь, какое громадное вымахало?
- Не обманешь меня, змей поганый! Выходи на бой! А то я твоё логово разворочу и тебя - голыми руками задушу!
- Ой, не пугай меня, Иван - великий богатырь!
Если велишь - як тебе вылезу. Только боюсь шибко - вон ты какой огромный и сильный, а я...
Не дал договорить ему Иван. Ухватил ручищами своими дуб и... из дупла к нему выскочил на ветку маленький, тщедушный червячок с красными горящими глазками и измазанной чем-то черным головой. Выскочил, пискнул и снова в дупло юркнул.
- Не губи, - кричит, - меня, Иван! Я уж в самую глубину норки забился, сижу и дрожу - так мне боязно.
Растерялся Иван. Отпустил дерево, и оно, крякнув тяжко, ушло корнями обратно в землю.
"То ли бабка меня обманула, то ли... УЖ не знаю, чего и подумать! Но не воевать же мне в конце концов с этим древесным червём?! Придется назад возвращаться и заново всё у старой Аги выспрашивать".
Подумал так Иван, хлопнул напоследок легонько по старому дубу, вскочил в седло и поскакал обратно в деревню. А вслед ему из дупла злобно глянули красные, как угольки, глаза...

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16